Современное состояние золотодобывающей промышленности в Западной Африке.

Геологические и природные предпосылки золотодобычи в регионе

Западная Африка издавна известна богатыми залежами золота – еще средневековая империя Гана носила название «Земля золота». Геологической основой региона служит древний Западно-Африканский кратон – участок земной коры возрастом более 2 миллиардов лет, сохранившийся с протерозоя. В пределах этого кратона расположены страны, являющиеся сегодня лидерами африканской золотодобычи: Гана, Мали, Буркина-Фасо, Кот-д’Ивуар, Гвинея, Сенегал, Мавритания и др. Около 35–45% территории Ганы, Мали и Кот-д’Ивуара лежит на породах данного кратона, где в эпоху эбурнейской орогенезы (~2,1 млрд лет назад) в результате тектонических процессов сформировались богатые месторождения золота. Основные золотоносные породы Западной Африки – так называемые зеленокаменные пояса Биримия, состоящие из древних вулканических и осадочных пород. Эти пояса аналогичны тем, что содержат крупные месторождения в Австралии и Канаде, но в Африке они до сих пор менее изучены и освоены.

Богатейшие золоторудные зоны региона находятся на территории Ганы и Мали – на них вместе приходится свыше половины всех добытых запасов золота Западной Африки. По оценкам, недра Ганы содержат до 1000 тонн золота, Мали – около 800 тонн. Золото встречается как в коренных кварцево-сульфидных рудах, так и в россыпях вдоль рек (особенно в южных лесных районах). Климат и природные условия влияют на методы добычи: в южной части региона (Гана, Кот-д’Ивуар) преобладает влажный тропический климат, где возможна добыча россыпного золота из рек, тогда как в засушливых саваннах Сахеля (Мали, Буркина-Фасо) распространена открытая добыча руды в карьерах. Сезон дождей может осложнять горные работы, вызывая наводнения шахт и размывы грунта, а удаленность месторождений от морских портов и развитой инфраструктуры (особенно в континентальных странах – Мали, Буркина-Фасо, Нигер) накладывает дополнительные сложности с транспортом и энергообеспечением рудников. Тем не менее, благоприятная геология делает Западную Африку одним из ведущих золотоносных регионов мира – на него по состоянию на 2024 год приходилось около 10,8% всей мировой добычи золота.

Новые проекты и предприятия 

В последние годы в золотодобывающей промышленности Западной Африки реализуется ряд новых крупных проектов, свидетельствующих о росте отрасли. В Гане в 2024 году после длительного перерыва запущен первый за более чем 10 лет новый рудник – проект Namdini компании Cardinal (приобретена Shandong Gold). Этот современный карьер на севере страны планируют ввести в эксплуатацию к концу 2024 г. с проектной мощностью свыше 350 тыс. унций золота (11 т) в год. Одновременно Гана ввела в строй первую крупную аффинажную фабрику (завод по очистке золота) для добавления стоимости к добываемому сырью внутри страны. В Кот-д’Ивуаре продолжается золотодобывающий бум: после открытия в 2021 г. рудника Yaouré (Perseus Mining) страна нарастила ежегодную добычу до ~48 тонн. Готовятся к освоению новые месторождения, например проект Koné на севере Кот-д’Ивуара, что закрепляет статус страны как восходящего центра золотодобычи.

Буркина-Фасо, несмотря на политическую нестабильность, также расширяет промышленную добычу. В 2022–2023 гг. там вышел на проектную мощность новый карьер Bomboré, позволивший увеличить общий выпуск золота. Параллельно правительство этой страны предприняло беспрецедентные шаги по пересмотру ранее заключенных договоров: в 2024 г. государственная компания SOPAMIB при поддержке властей добилась передачи под национальный контроль двух крупных действующих рудников – Boungou и Wahgnion, ранее принадлежавших канадской компании Endeavour Mining. Это решение стало частью курса на «ресурсный суверенитет», наблюдаемого и в других странах региона (о подобных мерах речь пойдет ниже).

В Мали крупные международные игроки (Barrick Gold, B2Gold и др.) продолжают инвестировать в расширение существующих проектов – так, рудник Fekola (B2Gold) недавно увеличил мощности, а Barrick разрабатывает новые участки в зоне комплекса Loulo–Gounkoto. В Гвинее в 2021 г. началось освоение месторождения Tri-K (Managem), рассчитанного на производство ~130 тыс. унций (4 т) в год. Кроме того, активно ведется геологоразведка – Западная Африка остается относительно слабо изученной, и с 2004 г. здесь открыто около 95 млн унций новых запасов золота (больше, чем в любых других регионах мира за тот же период). Эти открытия привлекают внимание мировых гигантов: в 2023–2025 гг. крупные сделки совершили, например, канадская группа Lundin и китайская Zijin, скупая перспективные золотые активы по всему региону. В целом, приток инвестиций и запуск новых предприятий свидетельствуют о том, что золотодобыча в Западной Африке находится на подъеме, несмотря на сопутствующие риски.

Объемы добычи в ключевых странах Западной Африки

Западноафриканский субрегион ныне соперничает с Юго-Восточной Африкой за звание главного «золотого пояса» континента. Гана в последние годы прочно удерживает лидерство как крупнейший производитель золота в Африке, опередив ЮАР. Ниже приведены актуальные данные по добыче в основных странах Западной Африки за 2024 год (первичные запасы, без учета вторичной переработки):

Гана – около 130 тонн золота. Страна является 6-м по объему производителем в мире и № 1 в Африке. Золото – ключевая статья экспорта (более 60% экспортной выручки) и важнейший сектор экономики Ганы.

Мали – около 67–68 тонн. Мали занимает 3-е место на континенте, золото дает порядка 25% ВВП и до 75% экспортных поступлений страны.

Гвинея – около 63 тонн. Обладает значительными резервами золота (крупные рудники Siguiri/AngloGold Ashanti, Lefa/Nordgold), однако сектор развивается медленнее из-за акцента на добыче бокситов и периодической нестабильности. 

Буркина-Фасо – около 57–58 тонн. Быстрый рост золотодобычи в 2010-х годах позволил стране войти в десятку мировых производителей. Однако проблемы безопасности (см. ниже) ставят под угрозу устойчивость этого уровня добычи. 

Кот-д’Ивуар – около 48 тонн. Страна лишь недавно (с середины 2010-х) активно занялась разработкой золоторудных месторождений, но уже приблизилась к уровням добычи, сопоставимым с Суданом и Танзанией. Сочетание богатой сырьевой базы и стабильной политики превращает Кот-д’Ивуар в нового крупного игрока отрасли.

Кроме того, значимый вклад в золотодобычу региона вносят Мавритания (рудник Tasiast, ~15–17 тонн в год), Сенегал (комплекс Sabodala-Massawa, ~9 тонн в 2023 г. с ростом до 12 тонн после расширения), а также ряд мелких производителей. В таких странах, как Либерия, Сьерра-Леоне, Нигерия, добыча золота пока невелика (до нескольких сотен килограмм в год), хотя реализуются отдельные проекты и разведываются новые месторождения. В целом общий объем производства золота в Западной Африке в 2024 году оценивался приблизительно в 11,83 млн унций (около 368 тонн), что эквивалентно примерно 10–11% мировой добычи.

Законодательные реформы и государственное регулирование отрасли

Растущая важность золотодобычи побудила правительства западноафриканских стран обновить законодательство в горнорудной сфере. В 2023–2024 годах сразу несколько государств приняли новые кодексы о недрах и запустили инициативы по усилению контроля над добычей.

Мали в августе 2023 г. приняла новый Горный кодекс, резко повышающий долю государства и местных участников в новых проектах. Теперь правительство получает 10% бесплатной доли в каждом новом руднике плюс опцион докупить еще 20% акций в первые два года эксплуатации; дополнительно 5% должны быть предложены малийским инвесторам. В результате суммарная местная доля в новых проектах достигает 35% (ранее до 20%). Одновременно отменены ряд налоговых льгот для добывающих компаний. По расчетам властей, эти меры принесут бюджету Мали дополнительно ~500 млрд франков КФА ($800 млн) ежегодно и увеличат вклад горнодобывающего сектора в ВВП с 9% до 20%. Хотя инвесторы выразили обеспокоенность, крупные игроки (Barrick, B2Gold и др.) заявили о готовности продолжать работу, учитывая богатство ресурсов Мали.

Буркина-Фасо еще раньше, в 2022–2023 гг., пересмотрела свою горнорудную политику. Был создан государственный оператор SOPAMIB, через который власти начали возвращать под национальный контроль промышленные рудники. Как отмечено выше, к 2024 г. государство уже получило контроль над двумя золотодобывающими предприятиями и намерено продолжать национализацию отрасли. Новый горный кодекс Буркина-Фасо отдает приоритет местным кадрам и поставщикам, стремясь, по словам правительства, провести “революцию” в управлении ресурсами. Одновременно страна создает национальный золотой резерв – впервые в своей истории начав аккумулировать добытое золото внутри страны. В 2024 г. госкомпания по закупке драгметаллов выкупила у старателей свыше 8 тонн золота, а за первый квартал 2025 г. – уже более 11 тонн, что свидетельствует об активном перехвате золота у нелегальных каналов сбыта. Эти реформы происходят на фоне охлаждения отношений с западными партнерами и сближения Буркина-Фасо с Россией и Китаем в поисках новых инвестиций и военной поддержки (например, в 2025 г. лицензия на разработку крупного месторождения Niou выдана российской Nordgold).

Гана сосредоточилась на наведении порядка в секторе артельной (малой) добычи. В апреле 2025 г. вступил в силу закон, учредивший Ганский золотой совет (Gold Board, GoldBod) – центральный госорган, монопольно уполномоченный скупать, проверять и экспортировать золото, добытое в мелких шахтах и старательских артелях. В связи с этим всем иностранцам запрещено напрямую заниматься скупкой и вывозом такого золота – им предписано покинуть внутренний рынок золота Ганы к 30 апреля 2025 г., продолжая работу только через GoldBod. Лицензии частных скупщиков аннулированы, переходный период предусматривает продажу золота за национальную валюту (седи) по курсу Банка Ганы. Эта реформа призвана увеличить поступления в бюджет и пресечь уклонение от налогов и контрабанду. Ранее (с 2022 г.) Гана также запустила программу пополнения золотовалютных резервов: Центробанк обязывает крупные прииски продавать ему до 20% добычи за седи. Благодаря этому золотой запас Банка Ганы вырос с 8,8 т в 2022 до 30,8 т в начале 2025 г., а часть экспортного дохода направляется на бартерные закупки топлива (инициатива «нефть в обмен на золото»). Несмотря на сложность реализации, эти меры уже дали результат – в 2024 году экспорт золота из Ганы вырос на 53%, достигнув $11,64 млрд, из которых почти $5 млрд обеспечила легальная мелкомасштабная добыча.

Другие страны региона также вносят изменения в регулирование. Гвинея после прихода к власти военных (2021 г.) проводит аудит лицензий и отзывает невыполненные проекты: в 2022–2023 гг. были аннулированы десятки разрешений на разведку и добычу (в том числе золотых) у компаний, не выполнивших обязательств. Цель – зачистить сектор от спекулятивных игроков и передать участки новым инвесторам, готовым реально вести добычу. Кот-д’Ивуар, напротив, славится стабильной, инвестор-ориентированной нормативной базой (кодекс 2014 г. с невысокими роялти и 10% госдолей), которую правительство последовательно применяет, привлекая в страну все больше горнодобывающих компаний. В результате Кот-д’Ивуар сегодня воспринимается как самая «дружественная» к горному бизнесу юрисдикция в регионе, особенно на фоне более жёсткой риторики Мали и Буркина-Фасо. В целом по Западной Африке наблюдается тренд к модернизации горного законодательства: страны вводят новые требования к экологической ответственности, требуют большего участия местных структур в проектах, но одновременно предлагают инвесторам стимулы – налоговые льготы, «одно окно» для разрешений – с целью поддержать разведку и разработку месторождений.

Различия в уровне развития золотодобычи по странам

Несмотря на общую геологическую однородность, страны Западной Африки демонстрируют заметные различия в развитии золотодобывающей отрасли. Эти различия обусловлены как историческими факторами, так и текущей социально-политической ситуацией.

Гана – наиболее зрелая и развитая золотодобывающая экономика региона. Добыча золота ведется здесь уже несколько веков, промышленный масштаб достигнут с колониальных времен (легендарные шахты Ашанти). В Гане действует свыше десятка крупных рудников, принадлежащих мировым компаниям (Newmont – Ahafo, AngloGold Ashanti – Obuasi, Gold Fields – Tarkwa и др.). Развита инфраструктура: есть глубоководные порты, налажены пути вывоза, энергосистема относительно стабильна. Государственное регулирование традиционно либеральное, власти поддерживают инвесторов, хотя сейчас сосредоточены на борьбе с нелегальным сектором. Проблемой остается незаконная добыча на мелких приисках. Однако правительство ведет активную кампанию против незаконной добычи, включая военные рейды и последнюю реформу с GoldBod, и намерено направить кустарную золотодобычу на устойчивый путь развития. В целом Гана успешно интегрирует добычу с переработкой (аффинаж), создает рабочие места и получает значительные доходы от золота.

Кот-д’Ивуар по уровню развития быстро нагоняет Гану. Еще 10–15 лет назад золотая отрасль там была слаборазвита (страна экспортировала в основном нефть, какао и лес). Но после стабилизации обстановки в 2011 г. правительство сделало ставку на недропользование. В Кот-д’Ивуар пришли иностранные компании (Barrick, Endeavour, Newmont и др.), открыто несколько рудников, а с учетом новых проектов добыча к 2025 г. может превысить 50 тонн в год. Страна выгодно отличается политической стабильностью и предсказуемыми правилами игры. Власти даже идут на шаги, редкие для тропической Африки: разрешают разведку в охраняемых лесах с богатой геологией при соблюдении экологических норм. В результате Кот-д’Ивуар привлекает капитал, который мог бы уйти в менее рискованные регионы. Местные жители получают работу в новых шахтах, развивается горно-геологическое образование. Таким образом, Кот-д’Ивуар сегодня – образец сбалансированного роста золотодобычи, сочетающего инвестпривлекательность с усилением национальной выгоды.

Мали и Буркина-Фасо, напротив, переживают нелегкие времена, что отражается на горной отрасли. Обе страны – крупные производители золота, но их политическая нестабильность (военные перевороты в 2020–2022 гг.) и проблемы безопасности (активность исламистских группировок на севере и востоке) отпугивают новых инвесторов. Действующие рудники продолжают работать (в Мали – Loulo, Fekola, Morila; в Буркина-Фасо – Houndé, Mana, Essakane и др.), однако компании вынуждены усиливать меры безопасности и не могут полностью реализовать разведочный потенциал. Эксперты отмечают, что в условиях слабости государственной власти расцветает незаконная добыча – по некоторым данным, до 90% всего золота из Мали и Буркина-Фасо может уводиться контрабандой мимо казны. Кроме потери доходов, это чревато финансированием преступных сетей: задокументированы случаи, когда вооруженные экстремистские группировки в Мали, Нигере и Буркина-Фасо получают средства от контроля над нелегальными приисками. В ответ власти идут на жесткие шаги – так, Буркина-Фасо национализирует рудники, Мали пересматривает условия для компаний. Эти популистские меры повышают участие государства, но генерируют регуляторные риски для бизнеса. Сказывается и отсутствие выхода к морю: и Мали, и Буркина-Фасо зависят от портов соседей (Абиджан, Тема) и протяженных маршрутов, подверженных атакам. В результате уровень развития отрасли здесь не столько технологический вопрос (месторождения богатые, компании опытные), сколько вопрос стабильности и управления. Если ситуация улучшится, обе страны сохранят позиции крупнейших центров добычи. В противном случае возможен отток инвестиций в пользу более безопасных юрисдикций.

Гвинея занимает промежуточное положение. С одной стороны, она богата и золотом, и другими ресурсами (бокситы, железная руда). В золоте Гвинея уже вышла на уровень ~60 т/год благодаря рудникам Siguiri, Lefa, Tri-K. С другой – частые смены власти (последний переворот в 2021 г.) и фокус новой администрации на господстве государства в добыче создает неопределенность для инвесторов. При этом внешние условия (спрос на бокситы из Китая) отвлекают ресурсы и внимание от золота. В итоге развитие золотого сектора в Гвинее идет медленнее, чем могло бы. Тем не менее, страна привлекает азиатских и ближневосточных партнеров, а высокие цены на золото стимулируют дальнейшую разработку месторождений. Развитие инфраструктуры (в частности, строительство железных дорог для рудных провинций) также способно дать толчок отрасли.

Отдельно можно упомянуть Нигерию, крупнейшую экономику региона, где, однако, золотодобыча исторически была на заднем плане (страна сосредоточена на нефти). Лишь недавно в Нигерии открылся первый современный золотой рудник Segilola (2021 г.), и правительство принимает меры для привлечения инвестиций в геологоразведку. Возможно, в перспективе Нигерия и некоторые приатлантические страны (Либерия, Сьерра-Леоне) также нарастят добычу, но пока их вклад скромен.

В целом уровень развитости золотодобывающей промышленности в странах Западной Африки определяется балансом трех факторов: геологические ресурсы, инвестиционный климат и безопасность. Лучшее сочетание (богатая база + стабильная обстановка) наблюдается в Гане и Кот-д’Ивуаре, тогда как Мали и Буркина богаты ресурсами, но страдают от нестабильности, а, например, Либерия имеет относительно спокойную обстановку, но меньший геологический потенциал. Эти различия объясняют разницу в текущих объемах добычи и перспективных темпах роста по странам.

Читать часть 2.  Старательство и кустарная добыча золота: масштаб, влияние и проблемы 

Дополнительная информация

Золотодобыча в Буркина-Фасо

Золотодобыча в Гане

Золотодобывающая промышленность в Кот-д’Ивуаре

Золотодобыча в Мали

Золотодобыча в Намибии

-1+3

• Содержание сайта
• Комментарии
• Главная страница