Будучи по специальности геологом, я много лет работала в геологоразведочных организациях Южного Урала. Сейчас у меня собственное геологоразведочное предприятие, которое пришлось организовать в связи с развалом государственной службы. Но реально заниматься тем, что мы лучше всего умеем, у нас не получается. Мои попытки получить лицензии на геологическое изучение медно-порфировых руд в Челябинской области, рудное золото в Карелии и молибден в Магаданской области успехом не увенчались. Поэтому я решила реализовать свои возможности за рубежом. Первая попытка была в Зимбабве, но, проработав там год, я поняла, почему страна стоит на последнем месте по инвестиционной привлекательности, и решила попробовать свои силы в Канаде.
После изучения информации, которая была доступна в Интернете, я выделила перспективную площадь на рудное золото в районе Доусона, — месте, которое Джек Лондон называет «городом золотой лихорадки». Канадцы предоставляют в Интернете информацию о занятости территории с картами, где показано расположение уже залицензированных участков (клеймов). Я выделила интересующую меня площадь по литературным источникам, картам, а также базе данных по всему Юкону, которая включает в себя геохимические анализы донных и рыхлых отложений на 41 элемент, а также космические снимки из Google.
Приехав в административный центр Юкона Уайтхорс, мы с моим английским инвестором первым делом зашли в книжный магазин и купили на интересующую нас территорию карты масштаба 1:50000, затем посетили геологический департамент, где к нам очень хорошо отнеслись и объяснили, что нам делать дальше. Практически на любой вопрос нам выдали брошюры и письменные рекомендации. Сказали, что если интересующая нас площадь находится в районе Доусона, вся процедура оформления проходит там. А в Уайтхорсе мы можем только пользоваться фондами.
В фондах на двери вывеска: «Добро пожаловать всем!». Нам там действительно были рады, как будто специально ждали, и выдали все, что я бы ни пожелала. Но надо прежде знать, чего желать. Информации, которую я там собрала, хватило на локализацию объекта с точностью до 10 км. Далее мы на арендованной машине поехали в Доусон-сити и первым делом зашли в горный департамент в лицензионный отдел, где нам уже более подробно ответили на вопросы. Я спросила, могу ли я обследовать площадь до того, как оформлю лицензию. Мне ответили, что могу, но отбирать образцы, промывать пробы можно только на свободных площадях, а на занятых — с разрешения владельца.
Мы уточнили, свободна ли выбранная мной площадь, и поехали. Обследовав площадь около 30 кв.км, мы выделили наиболее перспективную, отобрали пробы и вернулись в Доусон. Там купили в лицензионном отделе по 2 доллара за штуку металлические таблички с выбитым номером, информацией о владельце, дате. Клейм имеет размер 1500×1500 футов (около 450×450 м). На каждый клейм надо 2 таблички. Они устанавливаются или на столбики, или на пень спиленного дерева на высоте 1,2 м. Между табличками прорубают просеку, чтобы было понятно, где граница, либо привязывают маркировочные ленточки. Координаты клеймов были взяты с помощью GPS-навигатора.
В лицензионном отделе нам выдали карту с клеймами, на эту карту я нанесла свои участки, проставив номера. Инвестор (предприниматель из Великобритании, с которым я ездила) оформил документы — по 1 странице на клейм. В документе указывались местоположение клейма и данные владельца. Проверять правильность выноса на местности никто не собирался. Просто сказали, что в случае спорной ситуации, если кто-то будет претендовать на наш участок, ошибка может стоить того, что его можно потерять. Правильной является карта. Если застолбил участок, но не оформил его, то месяц никто не может на него претендовать. Через месяц неоформленный участок считается свободным.
Инвестор заплатил 20 долларов за оформление документов, поклялся на Библии в правильности представляемых сведений. У него даже не спросили паспорт. Вся процедура заняла около 30 минут, но у нас было всего 6 клеймов, если бы сотня-две, возможно, полдня бы рисовали карту и составляли информационные листки.
После получения лицензий мы поехали в Уайтхорс, сдали пробы на анализ и вновь посетили фонды, одновременно я добирала необходимую для отчета информацию.
На все у нас ушло 3 недели.
Что дальше? Можно начать поисковые и оценочные работы, но у нас пока нет средств на эти работы. Ищем финансирование. Если не найдем деньги, то будем участвовать в аукционе участков и месторождений, который проводится на Юконе в январе. Стоимость участков определяется рынком, а не чиновниками, а так как лицензии бесплатные, цена на них зависит от удачного расположения и вложенных в участки денег. Если владелец лицензии не продлевает через год лицензию, она аннулируется; продление стоит 100$ за клейм. Но, если работы проводились и передавалась какая-либо информация, продление будет бесплатным.
Владельцы лицензий могут получить что-то вроде грантов от правительства: в зависимости от квалификации это составляет до 10 тысяч долларов, а при вложении собственных средств — до 25 тысяч в год. Банки на разведку выдают кредиты без процентов — проценты платит государство, а затем возвращает на стадии добычи. Налоги платят с проданного золота, не помню, сколько процентов, но немного, а налоги на прибыль выплачивают, когда предприятие выходит на окупаемость. Практически все налоги идут в местный бюджет, и благодаря этому в данных регионах поддерживается высокий уровень жизни.
-1+20
