Буровая установка на базе ЗИЛ-131 надсадно крутила коронку на глубине двадцать девять метров. Остался последний метр, и все закончится. Больше труб нет.
— Экстрасенс хренов, выкинули три лимона на ветер, а воды-то нет, – прокричал мне на ухо сосед по улице Николаевич и, махнув призывно рукой мужикам, направился в сторону своего дома. За ним пошли и остальные, надеявшиеся, что здесь будет вода и можно будет от скважины провести водопровод к построенным домам.
— Не поверили, ну и шут с вами, когда начинали строительство, верили, что дома надо ставить на местах, где рамка не крутится, и все сместили свои первые забитые колышки дальше от аномальных мест, — размышлял я. Мне было обидно, колхоз есть колхоз, но этим колхозом мы работали дружно.
Построили совместно электролинию, за свой счет перенесли теплотрассу, произвели отсыпку улицы. Правда улица получилась без «красной линии», так как все дома сместились на благоприятные для жизни места, но это придавало свой колорит, и дома смотрелись красиво на южном склоне горы в окружении соснового леса. Вода была самым больным вопросом. Таскать воду из колодца естественно никому не хотелось. Мне пришлось пройти с рамкой по склону выше домов и найти несколько подземных ручьев. Мы пробовали пробить несколько скважин вручную, но трубы упирались в валуны, и результата не было. Не смог пробурить скважину и ГАЗ-66, бур ушел в сторону. И сейчас еще попытка — значительно ниже домов на подземном ручье шириной в пять метров
Буровая прекратила работу, и буровики начали подъем керна. Поднимая последнюю трубу, покрытую грязью, геологи довольные переглянулись и ободряюще подмигнули.
— Сколько трубы осталось?
— Полметра, может меньше, — ответил водитель буровой.
Избавившись от густой тестообразной глины в керне, трубы снова собрали и опустили в скважину.
Ожидая окончательного результата, я присел под сосной. Впервые о биолокации я узнал в 1974 году во время комплексной практики, будучи студентом-заочником географического факультета. Практика проходила частично в Абазе. Студенты, разбившись на бригады, занимались описанием гидрологии реки Абакан, геоморфологией, растительностью, почвами, железорудным месторождением и экономикой рудника. Преподаватели старались расширить кругозор студентов и организовали встречу с интересными людьми. Одна из них мне особенно запомнилась. Это была встреча с бывшим главным геологом Абазинского рудоуправления.
В актовом зале школы, где мы жили, преподаватели собрали студентов и представили нам невысокого, одетого в старую чистенькую, наглухо застегнутую рубашку, в старых чистых, выцветших от стирки диагоналевых брюках дедушку — геолога-хакаса. Все переглядывались и перешептывались, удивляясь, что интересного он может нам рассказать? Но буквально через несколько минут все в зале сидели, затаив дыхание, и слушали геолога. Его речь была доступна и понятна, излагалась академическим языком, так мог говорить преподаватель с огромным опытом работы и глубочайшим знанием своего дела. Два часа лекции без перерыва пролетели очень быстро. Вопросы решили обсудить на улице.
В группе учились студенты из разных мест. Был и геолог, решивший закончить геофак и имевший за плечами техникум геологоразведки. Он и рассказал, что к ним на Ангару, приезжали специалисты биолокации и проходили по месторождению сурьмы, давая точный контур месторождения рамкой. Это сообщение очень заинтересовало старого геолога. Через короткое время была найдена алюминиевая проволока, и студент быстро согнул из неё кривошипную рамку, то есть П-образную с ручками в нижней части.
Как он объяснил, она должна была совершать круговые обороты. Держать её надо в центре ладоней и обязательно двигаться. Желающих попробовать выстроилась очередь. Мне показалось, что это все шарлатанство. Материя первична, сознание вторично. Занимайтесь дурью, товарищи, и я ушел. Вернувшись через некоторое время, сразу попал под прицел сокурсников.
— Ты один остался, может у тебя получиться, — попросил один из них.
— Из сорока пяти человек ни у кого не крутится? — спросил я.
— Ни у кого.
Взял я эту рамку как показали, пошел, и она у меня закрутилась. Все воспрянули, и я превратился в подопытного кролика. Идешь вперед, рамка крутится на тебя, к тому же месту пятишься, и рамка вращается в обратную сторону, почему крутится — до настоящего времени не знаю. Следующий день я работал с этой рамкой в тайге, и старый геолог шел за мной с картой, набрасывая контур месторождения. Маята это большая, горы, комарьё, бурелом, да и держать рамку на вытянутых руках — не подарок. В результате через месяц получил перевод, аж пятнадцать рублей.
Много литературы прочитал, но так и не понимаю. Крутится, ну и пусть крутится. По жизни это пригодилось. Канализация 700 метров по территории завода. Энергетик утверждает, — на генплане кабелей нет. Прошелся с рамкой, в четырех местах поставил колышки. Экскаватор оставил целыми четыре кабеля. В другом случае — в целости остались шестнадцать кабелей на ста семидесяти метрах.
Буровики опустили трубы в скважину и продолжили бурение. Не прошло и минуты, как послышался скрежет в глубине скважины, буровая вибрировала, но буровики отнеслись к этому спокойно. Вошли в коренную породу. Труба буровой опустилась на всю длину. Снова подъем и разборка. Когда все трубы были вытащены, замерили столб воды. Семнадцать метров — это великолепно. Вот вам прекрасная чистая вода. Таких скважин я нашел больше десятка, но не афиширую свои возможности, кому они нужны.
Любовь к путешествиям и знание геоморфологии привели к тому, что алюминиевая проволока всегда имеется в кармане рюкзака. Полезная вещь. Согнул рамку и проверил — есть или нет золото или металлические вещи. Интересно и полезно. Знаешь где находится «желтый дьявол», вот на этой излучине ручья, полоса всего пятнадцать метров длины и в самой широкой части три с половиной метра.
На одной из рек на террасе нашел конус выноса, упирающийся вершиной в гору. Размеры конуса солидные, но дорог нет и строить её нерентабельно. И таких мест в Сибири почти на каждой реке, ручьях, распадках. Они мелкие и локальные. Хотелось бы воспользоваться своими способностями. Но жду обещание президента, когда он спросит о данном правительству поручении внесения изменения законодательства по вольноприносительству.
Сибиряки — народ, в основном, законопослушный, особенно в таёжной глубинке, где работы нет, все развалилось, заработок: ягода, грибы, рыба, да свой огород-кормилец. Деревни пустеют, народ едет в город или совсем уезжает из Сибири, Дальнего Востока. С начала 90-х годов только в Красноярском крае исчезло около девяноста населённых пунктов. Кое-кто всё-таки старательствует потихоньку и сдает за копейки китайцам, ингушам, сирийцам или ювелирам. Демократия так и осталась на западе, для депутатов и чиновников, а народ потерпит и подождет.
Может Сибирь, как Аляску, купят американцы или китайцы, но лучше японцы. А пока пусть тонны золота уносятся водами сибирских рек в океаны как в канализацию. В бестолковом государстве это надолго.
Несколько практических советов тем, кто хочет испытать свои способности.
1. Рамка может быть из любого металла, но лучше алюминиевая проволока диаметром 4-5 мм. С тяжелыми металлами долго не походишь, да и гнуть значительно проще.
2. В центре ладоней рамке необходимо создать плотный контакт, но при сильно сжатых ладонях рамка проворачивается с трудом. Там где цель близка, рамка вращается быстрее, чем глубже, тем медленнее.
3. Держать рамку нужно на вытянутых руках перед собой. У меня вращение вперед от себя, иду назад на себя.
4. Перед тем, как идти с рамкой, вы должны сформулировать вопрос в голове: «есть вода?» или «есть здесь золото?». Вращение рамки, значит, «да».
-3+11
